Мировое соглашение
В России институт мировых соглашений не получает должного распространения. В правой культуре у населения и юридических лиц не развито желание примиряться. Обе стороны демонстрируют порой чудеса юридической эквилибристики и, во что бы то ни стало, идут до конца в судебном сражении, но не примиряются.
Территория права. Совместный проект электронного информационного издания «Адвокатская ведомость. Ru» и Свердловского областного суда. Ведущая Елена Кудрявцева.
Сегодня с нами в студии Ирина Валентиновна Решетникова, председатель арбитражного суда Свердловской области и Евгений Иванович Логвиненко, заведующий юридической консультацией № 23 Свердловской областной гильдии адвокатов.
Понятие мирного способа урегулирования спора. Ирина Валентиновна, расскажите, что это такое?
Решетникова: В целом существует несколько десятков различных споров примирительных процедур. Это могут быть досудебное урегулирование споров после возбуждения дела. Ситуация может развиваться по-разному. Но то, что в России считалось досудебным урегулированием споров, как правило, это был претензионный порядок, то есть это не были мировые соглашения или какие-либо другие процедуры, связанные с примирением сторон. А вот мировое соглашение в российской действительности — это процедура, связанная именно с судебной деятельностью. То есть стороны, обращаясь в суд, судятся, спорят и затем с помощью адвоката, суда (вариации различные) приходят к мировому соглашению.
В российском процессе мировое соглашение должен обязательно утвердить судья. Только после утверждения мирового соглашения производство по делу прекращается и возможно исполнение соответствующего судебного акта. То есть у нас на сегодня досудебных процедур в арбитражном процессе практически единицы.
Ведущая: Евгений Иванович, на ваш взгляд, какие есть плюсы мировых соглашения и в чем минусы?
Логвиненко: В мировых соглашениях гораздо больше плюсов, нежели минусов. Обусловлено это тем, что мировое соглашение, как правило, дает сторонам возможность добровольно выразить свое желание и волю на разрешение конфликтной ситуации в принципе. Для истца появляется реальная возможность исполнения его требований, а для ответчика существует возможность прогнозировать вопросы, связанные с исполнением своих обязательств.
Ведущая: Допустим, одна сторона не исполняет договоренности мирового соглашения, затягивает этот процесс. Существуют меры воздействия, санкции для него?
Решетникова: Также как при исполнении любого судебного акта. Я бы хотела добавить к плюсам мирового соглашения. Дело в том, что арбитражный процессуальный кодекс предусмотрел механизм, который по идее должен подталкивать стороны на заключение мирового соглашения. Если решение суда вступает в законную силу в течение месяца, то мировое соглашение вступает в законную силу немедленно и подлежит немедленному исполнению.
То есть, сегодня суд утвердил мировое соглашение, с завтрашнего дня его можно исполнять. Если заключается мировое соглашение, то истцу возвращается ? уплаченной госпошлины. А пошлина бывает довольно большой. Это тоже большой плюс.
Ведущая: А могут стороны в мировом соглашении определить, какую сумму каждая из них вносит в виде пошлины? Распределить оплату пошлины между собой?
Решетникова: Это вопрос долго обсуждали, даже выносили его на научно-консультативный совет при Федеральном арбитражном суде УрФО. Мы пришли к выводу, поскольку закон говорит императивно о возврате ? государственной пошлины, то эта сумма должна быть возвращена. Стороны не могут изменить условия, предусмотренные законодательством.
Ведущая: Существуют ли правовые последствия заключения и утверждения судом мировых соглашений?
Логвиненко: Ирина Валентиновна в своем ответе на предыдущий вопрос сказала о правовых последствиях утверждения судом мирового соглашения. Это, прежде всего, то, что определение, которым утверждается мировое соглашение, вступает в силу немедленно, и это общий порядок исполнения судебного акта. Общий порядок, если говорить популярным языком — это получение стороной, чьи права нарушены вследствие неисполнения условий мирового соглашения, исполнительного листа, решение которого сторона может исполнить в установленном законом порядке.
Решетникова: Еще одно последствие прекращения производства по делу также как и вынесение решения — снова по этому же спору стороны обратиться в суд не смогут. То есть это окончательный судебный акт. Снова этот спор суд рассматривать уже не будет.
Ведущая: Уменьшение исковых требований или отказ от иска. Это то же самое что мировое соглашение?
Решетникова: Нет. Дело в том, что закон предусматривает так называемые распределительные действия сторон. То есть для всех лиц, участвующих в деле есть определенные права: знакомиться с материалами дела, делать копии, заявлять ходатайства, отвод и прочее. А вот у сторон как субъектов спорного материально-правового отношения есть специальные права. Они называются распределительные права. Истец может отказаться от иска, может изменить предмет иска, изменить основание иска, увеличить или уменьшить сумму своих требований. Ответчик может признать иск полностью либо в части и стороны могут заключить мировое соглашение. Это полномочия, которые предоставлены только сторонам и никому больше.
Ведущая: В США 95 процентов, а в Великобритании 87 процентов дел завершаются разрешением путем заключения мирового соглашения. В России эта цифра не превышает 2,8 процента…
Решетникова: Мне кажется это тема для отдельных диссертаций. Здесь, наверное, масса причин, совокупности этих причин. Прежде всего, психологическая причина. Само общество должно быть ориентировано на примирение. Я приводила русскую поговорку в качестве примера: «Худой мир лучше доброй ссоры». Лучше достигнуть соглашения, компромисса, нежели идти до конца, упорствовать и возможно проиграть. Но эта сторона менталитета, к юриспруденции мало относящаяся. А то, что касается правовых аспектов, наш арбитражный, гражданский процесс хоть и тяготеют к состязательности, но своими корнями уходит в следственный процесс, когда судья очень активен, стороны приходят в суд сражаться для того, чтобы доказать свою правоту. Те процедуры, которые введены арбитражным и гражданским процессуальным кодексом, должны были подтолкнуть адвокатов с представителями сторон к примирению.
Ведущая: Я так понимаю, что перевоспитывать наш народ очень тяжело и долго. А как вы думаете, Евгений Иванович, можно правовыми способами научить людей мириться?
Логвиненко: Одна из ключевых причин, которая существует сегодня и не ориентирует на примирение, это дешевизна судебных процессов. Обусловлено это нашей Конституцией, которая говорит, что право на защиту должно быть предоставлено всем гражданам. Соответственно, сумма государственной пошлины и порядок оплаты в десятки раз отличается от пошлин при аналогичных делах за рубежом. Стоимость услуг представителей — цены колеблются от минимальных до заоблачных. Все равно, человек, выбирая себе представителя, ориентирован на средний срез цен.
Но это тоже не делает процесс дорогим и не дает стимула к примирению. И еще одна из причин — работа представителей сторон. Зачастую они не удосуживаются обеспечить человека пониманием позитивной части дела: что может принести ему примирение. Высший пилотаж адвоката, когда он может спрогнозировать перспективность и целесообразность выхода на мировое соглашение. С нашими доверителями это сделать нелегко. Люди, нацеленные на войну, должны платить достойно, как это делается в развитых странах.
Решетникова: Почему называется примирительная процедура альтернативным способом разрешения спора, альтернативным судом. Должна быть определенная мотивация — почему выгодно пойти к примирителю, неважно — адвокату, представителю, посреднику, чем обращаться к суду. Если мы возьмем Голландию, при обращении в апелляционную инстанцию госпошлина удваивается. У нас сокращается в два раза. Как понимаете, нет стимула, приберегать доказательства для апелляционной инстанции, лучше раскрыть все в первой инстанции и в первой инстанции спор разрешить окончательно. А не идти с делами по 44 копейки (цена иска) до кассационной, а то и надзорной инстанции.
Ведущая: Что нужно сделать, чтобы мы стали приближаться к цивилизованному решению? Как поднять процент?
Решетникова: Дело не в процентах, хотя они ужасающие, когда мы сравниваем с другими странами. Надо прекрасно понимать, что такое мировое соглашение, каковы его плюсы, что выгоднее — несколько лет рассматривать дело в суде с пересмотрами в разных инстанциях или ты с первых дней идешь на примирение, ищешь плюсы в своей и противоположной стороне и заключаешь мировое соглашение. Это просветительско-образовательная сторона.
Когда граждане обращаются в суд, они должны знать, что процесс это сложная процедура, требующая профессионального вмешательства. Недаром за рубежом: в Великобритании, США и других странах с состязательной системой, обязательное участие в процессе представителей. В Великобритании разные категории представителей. Всего два процента юристов могут представлять интересы стороны в высоких судах. Это особая специализация. Мы ведь сами себе не лечим зубы, не делаем операции, даже близким родственниками хирург не должен делать операции. Но когда стороны обращаются в суд, они считают, что сами могут себя вылечить. Не бывает такого.
Ведущий: Уважаемые зрители — совет: обращайтесь к профессионалам, не ходите сами по судам и ваши проблемы будут решаться быстрее.
Решетникова: Конституционное право на защиту означает получение квалифицированной юридической помощи. Это очень важно. Смотрите, куда вы обращаетесь. Не к каждому врачу пойдешь, и юриста нужно выбирать, обладающего определенными навыками.
Ведущая: Если у нас будет развиваться институт мирного способа урегулирования споров, я думаю, что часть адвокатов будет специализироваться в этом направлении?
Логвиненко: Безусловно, нельзя быть специалистом во всех вопросах войны и мира. Это надо обладать устойчивой психикой, чтобы трансформироваться в тот или иной облик, предстать перед клиентом. Конечно, лучше специализироваться на чем-то одном и развитие судебной системы в этом ключе, подвигнет адвокатов, юристов специализироваться в этих вопросах.
Главное, что может случиться, люди четко будут представлять, что такое мировое соглашение, какие правовые последствия оно повлечет, насколько это выгодно и перспективно сторонам. Территория эта, к сожалению, неизведанна и люди при разрешении споров представляют способом только войну, не думая о возможности заключения мирового соглашения. Здесь нужно четко понимать, что правовым последствием заключения мирового соглашения, в случае нарушения одной из сторон принятых на себя обязательств, является принудительное исполнение.
Ведущая: Роль адвоката ясна. А какова роль судебной системы для развития института мирного способа урегулирования споров?
Решетникова: Даже в силу законодательства, арбитражного процессуального кодекса судьи арбитражной судебной системы должны принимать меры для примирения сторон. Те проценты, о которых мы сегодня говорили, это действие суда, а не только адвокатов. Для судей есть определенные сложности в примирении. Судья видит предварительно дело, силу и слабость сторон. Но он не может сказать им: ваша сторона слабая по таким-то позициям, а ваша по другим. Если он будет это делать, он будет исполнять роль адвоката, а не судьи. Этого не должно быть.
Он не может сказать: если вы дальше будете так себя вести, то проиграете дело. Если он скажет такую вещь, этот судья подлежит отводу. Он высказал свое мнение до вынесения решения.
Очень много моментов правовых и психологических, которые сдерживают судью. Но, тем не менее, 14 процентов дел наши судьи завершают примирением. Примирительная процедура очень сложна сама по себе. Нужно много работать со сторонами, для чего необходимо время. Чем больше нагрузка на судью, тем меньше остается времени для собеседования, предварительных заседаний и подведение сторон к примирению. Суд в большинстве своем должен разрешать дела. Примирять — да, безусловно, но эта задача в большей степени адвокатов. Это мое глубокое убеждение.
Ведущая: Зарубежный опыт говорит о том, что помимо адвокатов, в европейских странах развита служба медиации. Насколько их задачи разнятся?
Решетникова: Это совершенно другое направление. Медиатор или посредник — слова-синонимы. Это нейтральный человек. Адвокат всегда представляет своего клиента. Адвокат осуществляет представительские функции, защищает интересы своего доверителя, выступает в процессе от его имени. Посредника, как правило, выбирают обе стороны. Он нейтрален, работает на обе стороны. Он может отдельно с каждой стороной работать, может вместе с обеими, в зависимости от ситуации, характера спора, характера клиента, который к нему обратился.
По классической медиации посредник не должен давать советы как разрешить дело. Хотя трудно себе представить, как не дать совет по разрешению правового конфликта. Хотя в классической медиации, в частности немецкой, такие приемы существуют, разработана тактика медиации. К сожалению, мы этому не обучены. Первый семинар прошел в арбитражном суде Свердловской области с участием немецких специалистов. Для того чтобы привить культуру медиации судьям, посредникам, адвокатам, необходимо учиться со студенческой скамьи. Если посмотреть те задачи, которые решают студенты юридических вузов и факультетов, они построены по схеме — как решит суд. Мы не рассматриваем задачи с позиции истца, ответчика, с позиции примирения. Мы разрешаем дело с точки зрения суда.
Логвиненко: Главная проблема в том, как заставить или уговорить обе стороны прийти к медиатору, который бы помог разрешить вопрос. В нашей стране это практически невозможно. Если куда и пойдут люди вдвоем, только, может, к психотерапевту. А в данной ситуации огромную нагрузку испытывает представитель. Он должен четко и ясно рассказать перспективу, объяснить своему доверителю последствия и экономическую выгоду данного выбора. Дело не в пошлине, а в реальном исполнении того или иного судебного акта. Существует масса людей, масса предприятий, которые в своих активах имеют исполнительные листы, но не имеют их реального исполнения. К сожалению, наше законодательство дает возможность уклоняться от исполнения судебных актов. Нормы, по которым наказывают «уклонистов», практически не работают. А степень исполнения мировых соглашений превышает 90 процентов.
Решетникова: Тем не менее, не все так безнадежно. Надо всегда что-то делать. Не надо изобретать велосипед, есть зарубежный опыт, проверенный десятилетиями. Может быть, не переносить слепо этот опыт, но что-то положительное брать на вооружение. В штате Калифорния действует система, по которой судья может примирять стороны, нести функцию посредника. Но действует правило: если этот судья пытался примирять, но не смог этого сделать, то потом только с согласия обеих сторон он может разрешать дело. Если стороны не согласны с этой кандидатурой, то судья заменяется. Таким образом, суд подключается к выполнению примирительных функций. Это правильно. Если судья пытался примирить, высказать свою позицию, прогнозировать рассмотрение дела, и вроде бы ему и не надо дальше рассматривать дело, потому что он теряет нейтральность в этой ситуации. Вполне возможно, что дна из сторон сделает отвод судье, либо обжалует судебный акт.
Возьмем молодую Республику Словению, образованную на обломках Югославии. Там тоже проводился эксперимент на базе городского суда. Пригласили судей в отставке, адвокатов, которые уже не практиковали по специальности, собрали в группу, обучили медиации. Судьи при подготовке дела смотрели, что это дело для посредничества готово, надо отдать его посредникам. Сторонам предлагалось выбрать посредников, к ним уходило дело и в 67 случаях оно заканчивалось примирением. Великолепный результат.
Всегда надо с чего-то начинать. Граждане, которые смотрят нашу передачу и никогда не были вовлечены в судебные тяжбы, наверняка не знают что такое мировое соглашение. Чем оно отличается от простого гражданско-правового договора. В чем плюсы мирового соглашения и как к нему можно подойти. К мировому соглашению можно подойти путем переговоров представителей, путем посреднических процедур. Есть самые различные варианты. Граждан надо просвещать, адвокаты и другие представители должны обучаться этой методике, потому что это сложно. Юридические вузы должны ориентироваться на привитие молодежи примиренческих навыков.
Логвиненко: Я еще раз напомню, что понятие обывателя в том, что мировое соглашение — это заслуга заявителя или ответчика и работа адвоката здесь на втором плане. На самом деле работа адвоката — это анализ, прежде всего, участие в переговорах, формирование понимания человека, принимающего решение — заключать или не заключать мировое соглашение. Это процесс. Надо четко понимать, что результатом его, как и в обычном судебном процессе является судебный акт в виде определения, который утверждает волю сторон — мировое соглашение.
Решетникова: Если смотреть шире, не только адвокаты участвуют в процессе. У нас 50 процентов дел — административных. Участвую налоговые инспекторы, представители пенсионного фонда, фонда социального страхования. Когда у нас вступает в дело в качестве одной из сторон, неважно заявителя или ответчика, например, налоговая инспекция. Сегодня по закону мировое соглашение возможно и по административным, и по налоговым делам. Ни одного дела не было закончено мировым соглашением. Государственные органы сегодня тоже не ориентированы на примирительную функцию.
Ведущая: Наверное, каждый из нас должен себе внушить, что в любой момент можно оказаться участником одной из сторон судебного процесса, подумать, что, может быть, воевать не надо, применить любые способы для примирения. Если уж не получится, тогда начинать воевать, а не наоборот: повоевать немного, а потом помириться.
Логвиненко: Боюсь, что, приняв решение о войне, говорить о мире очень сложно, потому что каждый шаг в войне дается моральными и материальными потерями, а каждый последующий шаг влечет эти потери снова. Когда человек воюет, он каждый день вкладывает в эту войну силы, нервы, деньги. Чем дальше он заходит, тем труднее отказаться от боевых действий. Срабатывает нормальный человеческий инстинкт: я полгода жил этим, вкладывался, и сейчас мириться? Нет. Хотя на начальном этапе это было возможно. Человеку не объяснили, человек не захотел. В результате далекая перспектива исполнения судебного решения.
Ведущая: Для ведения войны нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги. Подумайте, нужна ли вам война. И поберегитесь, победив, не пожалеть потом о победе.
Благодарю наших гостей в студии: Ирину Валентиновну Решетникову, председателя Арбитражного суда Свердловской области и Евгения Ивановича Логвиненко, заведующего консультацией №23 Свердловской областной гильдии адвокатов. Оставайтесь на территории права и не воюйте.
Тема «Мировое соглашение»
Ведущая: В России институт мировых соглашений не получает должного распространения. В правой культуре у населения и юридических лиц не развито желание примиряться. Обе стороны демонстрируют порой чудеса юридической эквилибристики и, во что бы то ни стало, идут до конца в судебном сражении, но не примиряются. В итоге одна сторона получает неисполнимое решение, другая - вечный исполнительный лист. Что мешает русской душе идти на цивилизованное решение спора: генетическая воинственность или правовое бескультурье?Сегодня с нами в студии Ирина Валентиновна Решетникова, председатель арбитражного суда Свердловской области и Евгений Иванович Логвиненко, заведующий юридической консультацией № 23 Свердловской областной гильдии адвокатов.
Понятие мирного способа урегулирования спора. Ирина Валентиновна, расскажите, что это такое?
Решетникова: В целом существует несколько десятков различных споров примирительных процедур. Это могут быть досудебное урегулирование споров после возбуждения дела. Ситуация может развиваться по-разному. Но то, что в России считалось досудебным урегулированием споров, как правило, это был претензионный порядок, то есть это не были мировые соглашения или какие-либо другие процедуры, связанные с примирением сторон. А вот мировое соглашение в российской действительности — это процедура, связанная именно с судебной деятельностью. То есть стороны, обращаясь в суд, судятся, спорят и затем с помощью адвоката, суда (вариации различные) приходят к мировому соглашению.
В российском процессе мировое соглашение должен обязательно утвердить судья. Только после утверждения мирового соглашения производство по делу прекращается и возможно исполнение соответствующего судебного акта. То есть у нас на сегодня досудебных процедур в арбитражном процессе практически единицы.
Ведущая: Евгений Иванович, на ваш взгляд, какие есть плюсы мировых соглашения и в чем минусы?
Логвиненко: В мировых соглашениях гораздо больше плюсов, нежели минусов. Обусловлено это тем, что мировое соглашение, как правило, дает сторонам возможность добровольно выразить свое желание и волю на разрешение конфликтной ситуации в принципе. Для истца появляется реальная возможность исполнения его требований, а для ответчика существует возможность прогнозировать вопросы, связанные с исполнением своих обязательств.
Ведущая: Допустим, одна сторона не исполняет договоренности мирового соглашения, затягивает этот процесс. Существуют меры воздействия, санкции для него?
Решетникова: Также как при исполнении любого судебного акта. Я бы хотела добавить к плюсам мирового соглашения. Дело в том, что арбитражный процессуальный кодекс предусмотрел механизм, который по идее должен подталкивать стороны на заключение мирового соглашения. Если решение суда вступает в законную силу в течение месяца, то мировое соглашение вступает в законную силу немедленно и подлежит немедленному исполнению.
То есть, сегодня суд утвердил мировое соглашение, с завтрашнего дня его можно исполнять. Если заключается мировое соглашение, то истцу возвращается ? уплаченной госпошлины. А пошлина бывает довольно большой. Это тоже большой плюс.
Ведущая: А могут стороны в мировом соглашении определить, какую сумму каждая из них вносит в виде пошлины? Распределить оплату пошлины между собой?
Решетникова: Это вопрос долго обсуждали, даже выносили его на научно-консультативный совет при Федеральном арбитражном суде УрФО. Мы пришли к выводу, поскольку закон говорит императивно о возврате ? государственной пошлины, то эта сумма должна быть возвращена. Стороны не могут изменить условия, предусмотренные законодательством.
Ведущая: Существуют ли правовые последствия заключения и утверждения судом мировых соглашений?
Логвиненко: Ирина Валентиновна в своем ответе на предыдущий вопрос сказала о правовых последствиях утверждения судом мирового соглашения. Это, прежде всего, то, что определение, которым утверждается мировое соглашение, вступает в силу немедленно, и это общий порядок исполнения судебного акта. Общий порядок, если говорить популярным языком — это получение стороной, чьи права нарушены вследствие неисполнения условий мирового соглашения, исполнительного листа, решение которого сторона может исполнить в установленном законом порядке.
Решетникова: Еще одно последствие прекращения производства по делу также как и вынесение решения — снова по этому же спору стороны обратиться в суд не смогут. То есть это окончательный судебный акт. Снова этот спор суд рассматривать уже не будет.
Ведущая: Уменьшение исковых требований или отказ от иска. Это то же самое что мировое соглашение?
Решетникова: Нет. Дело в том, что закон предусматривает так называемые распределительные действия сторон. То есть для всех лиц, участвующих в деле есть определенные права: знакомиться с материалами дела, делать копии, заявлять ходатайства, отвод и прочее. А вот у сторон как субъектов спорного материально-правового отношения есть специальные права. Они называются распределительные права. Истец может отказаться от иска, может изменить предмет иска, изменить основание иска, увеличить или уменьшить сумму своих требований. Ответчик может признать иск полностью либо в части и стороны могут заключить мировое соглашение. Это полномочия, которые предоставлены только сторонам и никому больше.
Ведущая: В США 95 процентов, а в Великобритании 87 процентов дел завершаются разрешением путем заключения мирового соглашения. В России эта цифра не превышает 2,8 процента…
Решетникова: Мне кажется это тема для отдельных диссертаций. Здесь, наверное, масса причин, совокупности этих причин. Прежде всего, психологическая причина. Само общество должно быть ориентировано на примирение. Я приводила русскую поговорку в качестве примера: «Худой мир лучше доброй ссоры». Лучше достигнуть соглашения, компромисса, нежели идти до конца, упорствовать и возможно проиграть. Но эта сторона менталитета, к юриспруденции мало относящаяся. А то, что касается правовых аспектов, наш арбитражный, гражданский процесс хоть и тяготеют к состязательности, но своими корнями уходит в следственный процесс, когда судья очень активен, стороны приходят в суд сражаться для того, чтобы доказать свою правоту. Те процедуры, которые введены арбитражным и гражданским процессуальным кодексом, должны были подтолкнуть адвокатов с представителями сторон к примирению.
Ведущая: Я так понимаю, что перевоспитывать наш народ очень тяжело и долго. А как вы думаете, Евгений Иванович, можно правовыми способами научить людей мириться?
Логвиненко: Одна из ключевых причин, которая существует сегодня и не ориентирует на примирение, это дешевизна судебных процессов. Обусловлено это нашей Конституцией, которая говорит, что право на защиту должно быть предоставлено всем гражданам. Соответственно, сумма государственной пошлины и порядок оплаты в десятки раз отличается от пошлин при аналогичных делах за рубежом. Стоимость услуг представителей — цены колеблются от минимальных до заоблачных. Все равно, человек, выбирая себе представителя, ориентирован на средний срез цен.
Но это тоже не делает процесс дорогим и не дает стимула к примирению. И еще одна из причин — работа представителей сторон. Зачастую они не удосуживаются обеспечить человека пониманием позитивной части дела: что может принести ему примирение. Высший пилотаж адвоката, когда он может спрогнозировать перспективность и целесообразность выхода на мировое соглашение. С нашими доверителями это сделать нелегко. Люди, нацеленные на войну, должны платить достойно, как это делается в развитых странах.
Решетникова: Почему называется примирительная процедура альтернативным способом разрешения спора, альтернативным судом. Должна быть определенная мотивация — почему выгодно пойти к примирителю, неважно — адвокату, представителю, посреднику, чем обращаться к суду. Если мы возьмем Голландию, при обращении в апелляционную инстанцию госпошлина удваивается. У нас сокращается в два раза. Как понимаете, нет стимула, приберегать доказательства для апелляционной инстанции, лучше раскрыть все в первой инстанции и в первой инстанции спор разрешить окончательно. А не идти с делами по 44 копейки (цена иска) до кассационной, а то и надзорной инстанции.
Ведущая: Что нужно сделать, чтобы мы стали приближаться к цивилизованному решению? Как поднять процент?
Решетникова: Дело не в процентах, хотя они ужасающие, когда мы сравниваем с другими странами. Надо прекрасно понимать, что такое мировое соглашение, каковы его плюсы, что выгоднее — несколько лет рассматривать дело в суде с пересмотрами в разных инстанциях или ты с первых дней идешь на примирение, ищешь плюсы в своей и противоположной стороне и заключаешь мировое соглашение. Это просветительско-образовательная сторона.
Когда граждане обращаются в суд, они должны знать, что процесс это сложная процедура, требующая профессионального вмешательства. Недаром за рубежом: в Великобритании, США и других странах с состязательной системой, обязательное участие в процессе представителей. В Великобритании разные категории представителей. Всего два процента юристов могут представлять интересы стороны в высоких судах. Это особая специализация. Мы ведь сами себе не лечим зубы, не делаем операции, даже близким родственниками хирург не должен делать операции. Но когда стороны обращаются в суд, они считают, что сами могут себя вылечить. Не бывает такого.
Ведущий: Уважаемые зрители — совет: обращайтесь к профессионалам, не ходите сами по судам и ваши проблемы будут решаться быстрее.
Решетникова: Конституционное право на защиту означает получение квалифицированной юридической помощи. Это очень важно. Смотрите, куда вы обращаетесь. Не к каждому врачу пойдешь, и юриста нужно выбирать, обладающего определенными навыками.
Ведущая: Если у нас будет развиваться институт мирного способа урегулирования споров, я думаю, что часть адвокатов будет специализироваться в этом направлении?
Логвиненко: Безусловно, нельзя быть специалистом во всех вопросах войны и мира. Это надо обладать устойчивой психикой, чтобы трансформироваться в тот или иной облик, предстать перед клиентом. Конечно, лучше специализироваться на чем-то одном и развитие судебной системы в этом ключе, подвигнет адвокатов, юристов специализироваться в этих вопросах.
Главное, что может случиться, люди четко будут представлять, что такое мировое соглашение, какие правовые последствия оно повлечет, насколько это выгодно и перспективно сторонам. Территория эта, к сожалению, неизведанна и люди при разрешении споров представляют способом только войну, не думая о возможности заключения мирового соглашения. Здесь нужно четко понимать, что правовым последствием заключения мирового соглашения, в случае нарушения одной из сторон принятых на себя обязательств, является принудительное исполнение.
Ведущая: Роль адвоката ясна. А какова роль судебной системы для развития института мирного способа урегулирования споров?
Решетникова: Даже в силу законодательства, арбитражного процессуального кодекса судьи арбитражной судебной системы должны принимать меры для примирения сторон. Те проценты, о которых мы сегодня говорили, это действие суда, а не только адвокатов. Для судей есть определенные сложности в примирении. Судья видит предварительно дело, силу и слабость сторон. Но он не может сказать им: ваша сторона слабая по таким-то позициям, а ваша по другим. Если он будет это делать, он будет исполнять роль адвоката, а не судьи. Этого не должно быть.
Он не может сказать: если вы дальше будете так себя вести, то проиграете дело. Если он скажет такую вещь, этот судья подлежит отводу. Он высказал свое мнение до вынесения решения.
Очень много моментов правовых и психологических, которые сдерживают судью. Но, тем не менее, 14 процентов дел наши судьи завершают примирением. Примирительная процедура очень сложна сама по себе. Нужно много работать со сторонами, для чего необходимо время. Чем больше нагрузка на судью, тем меньше остается времени для собеседования, предварительных заседаний и подведение сторон к примирению. Суд в большинстве своем должен разрешать дела. Примирять — да, безусловно, но эта задача в большей степени адвокатов. Это мое глубокое убеждение.
Ведущая: Зарубежный опыт говорит о том, что помимо адвокатов, в европейских странах развита служба медиации. Насколько их задачи разнятся?
Решетникова: Это совершенно другое направление. Медиатор или посредник — слова-синонимы. Это нейтральный человек. Адвокат всегда представляет своего клиента. Адвокат осуществляет представительские функции, защищает интересы своего доверителя, выступает в процессе от его имени. Посредника, как правило, выбирают обе стороны. Он нейтрален, работает на обе стороны. Он может отдельно с каждой стороной работать, может вместе с обеими, в зависимости от ситуации, характера спора, характера клиента, который к нему обратился.
По классической медиации посредник не должен давать советы как разрешить дело. Хотя трудно себе представить, как не дать совет по разрешению правового конфликта. Хотя в классической медиации, в частности немецкой, такие приемы существуют, разработана тактика медиации. К сожалению, мы этому не обучены. Первый семинар прошел в арбитражном суде Свердловской области с участием немецких специалистов. Для того чтобы привить культуру медиации судьям, посредникам, адвокатам, необходимо учиться со студенческой скамьи. Если посмотреть те задачи, которые решают студенты юридических вузов и факультетов, они построены по схеме — как решит суд. Мы не рассматриваем задачи с позиции истца, ответчика, с позиции примирения. Мы разрешаем дело с точки зрения суда.
Логвиненко: Главная проблема в том, как заставить или уговорить обе стороны прийти к медиатору, который бы помог разрешить вопрос. В нашей стране это практически невозможно. Если куда и пойдут люди вдвоем, только, может, к психотерапевту. А в данной ситуации огромную нагрузку испытывает представитель. Он должен четко и ясно рассказать перспективу, объяснить своему доверителю последствия и экономическую выгоду данного выбора. Дело не в пошлине, а в реальном исполнении того или иного судебного акта. Существует масса людей, масса предприятий, которые в своих активах имеют исполнительные листы, но не имеют их реального исполнения. К сожалению, наше законодательство дает возможность уклоняться от исполнения судебных актов. Нормы, по которым наказывают «уклонистов», практически не работают. А степень исполнения мировых соглашений превышает 90 процентов.
Решетникова: Тем не менее, не все так безнадежно. Надо всегда что-то делать. Не надо изобретать велосипед, есть зарубежный опыт, проверенный десятилетиями. Может быть, не переносить слепо этот опыт, но что-то положительное брать на вооружение. В штате Калифорния действует система, по которой судья может примирять стороны, нести функцию посредника. Но действует правило: если этот судья пытался примирять, но не смог этого сделать, то потом только с согласия обеих сторон он может разрешать дело. Если стороны не согласны с этой кандидатурой, то судья заменяется. Таким образом, суд подключается к выполнению примирительных функций. Это правильно. Если судья пытался примирить, высказать свою позицию, прогнозировать рассмотрение дела, и вроде бы ему и не надо дальше рассматривать дело, потому что он теряет нейтральность в этой ситуации. Вполне возможно, что дна из сторон сделает отвод судье, либо обжалует судебный акт.
Возьмем молодую Республику Словению, образованную на обломках Югославии. Там тоже проводился эксперимент на базе городского суда. Пригласили судей в отставке, адвокатов, которые уже не практиковали по специальности, собрали в группу, обучили медиации. Судьи при подготовке дела смотрели, что это дело для посредничества готово, надо отдать его посредникам. Сторонам предлагалось выбрать посредников, к ним уходило дело и в 67 случаях оно заканчивалось примирением. Великолепный результат.
Всегда надо с чего-то начинать. Граждане, которые смотрят нашу передачу и никогда не были вовлечены в судебные тяжбы, наверняка не знают что такое мировое соглашение. Чем оно отличается от простого гражданско-правового договора. В чем плюсы мирового соглашения и как к нему можно подойти. К мировому соглашению можно подойти путем переговоров представителей, путем посреднических процедур. Есть самые различные варианты. Граждан надо просвещать, адвокаты и другие представители должны обучаться этой методике, потому что это сложно. Юридические вузы должны ориентироваться на привитие молодежи примиренческих навыков.
Логвиненко: Я еще раз напомню, что понятие обывателя в том, что мировое соглашение — это заслуга заявителя или ответчика и работа адвоката здесь на втором плане. На самом деле работа адвоката — это анализ, прежде всего, участие в переговорах, формирование понимания человека, принимающего решение — заключать или не заключать мировое соглашение. Это процесс. Надо четко понимать, что результатом его, как и в обычном судебном процессе является судебный акт в виде определения, который утверждает волю сторон — мировое соглашение.
Решетникова: Если смотреть шире, не только адвокаты участвуют в процессе. У нас 50 процентов дел — административных. Участвую налоговые инспекторы, представители пенсионного фонда, фонда социального страхования. Когда у нас вступает в дело в качестве одной из сторон, неважно заявителя или ответчика, например, налоговая инспекция. Сегодня по закону мировое соглашение возможно и по административным, и по налоговым делам. Ни одного дела не было закончено мировым соглашением. Государственные органы сегодня тоже не ориентированы на примирительную функцию.
Ведущая: Наверное, каждый из нас должен себе внушить, что в любой момент можно оказаться участником одной из сторон судебного процесса, подумать, что, может быть, воевать не надо, применить любые способы для примирения. Если уж не получится, тогда начинать воевать, а не наоборот: повоевать немного, а потом помириться.
Логвиненко: Боюсь, что, приняв решение о войне, говорить о мире очень сложно, потому что каждый шаг в войне дается моральными и материальными потерями, а каждый последующий шаг влечет эти потери снова. Когда человек воюет, он каждый день вкладывает в эту войну силы, нервы, деньги. Чем дальше он заходит, тем труднее отказаться от боевых действий. Срабатывает нормальный человеческий инстинкт: я полгода жил этим, вкладывался, и сейчас мириться? Нет. Хотя на начальном этапе это было возможно. Человеку не объяснили, человек не захотел. В результате далекая перспектива исполнения судебного решения.
Ведущая: Для ведения войны нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги. Подумайте, нужна ли вам война. И поберегитесь, победив, не пожалеть потом о победе.
Благодарю наших гостей в студии: Ирину Валентиновну Решетникову, председателя Арбитражного суда Свердловской области и Евгения Ивановича Логвиненко, заведующего консультацией №23 Свердловской областной гильдии адвокатов. Оставайтесь на территории права и не воюйте.