Алексей Казаков - ректор Института адвокатуры
В кабинете у ректора Института адвокатуры Уральской государственной юридической академии Алексея Казакова статуя Фемиды стоит на самом почетном месте. Алексей Иванович периодически стирает с нее пыль и ставит в пример всем своим студентам – вот такими надо быть объективными.
В кабинете у ректора Института адвокатуры Уральской государственной юридической академии Алексея Казакова статуя Фемиды стоит на самом почетном месте. Алексей Иванович периодически стирает с нее пыль и ставит в пример всем своим студентам – вот такими надо быть объективными. Семилетие своего Института (открытие состоялось 6 апреля 1999 года) ректор встречает за работой – у дверей кабинета очередь из студентов, сдающих дипломные работы и рефераты, со всеми нужно поговорить и дать дельный совет. Алексей Казаков все-таки находит минутку, чтобы поразмышлять вместе с нашей редакцией – каким должен быть настоящий адвокат и как сделать современное судопроизводство неподкупным и честным.
— Алексей Иванович, в аудиториях Юридической Академии обучают и прокуроров, и судей, и адвокатов. Как вообще уживаются под одной учебной крышей будущие процессуальные противники?
— Действительно, выпускники Юридической Академии - будущие прокуроры, судьи и адвокаты в реальной жизни стоят по разные стороны баррикад. Во время учебы у нас нет каких-то серьезных разногласий. Есть здоровое соперничество: чей же факультет лучше, чьи занятия интереснее, у кого на факультете больше губернаторских стипендий, у кого больше отличников и так далее. Пока – я подчеркиваю – пока – наши студенты живут дружно. Самое интересное, что они еще не понимают, что в недалеком будущем они станут самыми настоящими врагами, противниками, и уже на практике встанут по разные стороны баррикад.
— Как только выпускник попадает в судебную систему, он понимает, что это настоящая мельница. Зачастую во время судебных процессов ломается психика молодого адвоката, ему приходится участвовать во многих битвах, часть из которых он может и проиграть. От романтики, которая была до начала работы, не остается и следа. Готовите ли Вы своих студентов, к тому, что их ждет за стенами Института?
— Мы рассказываем, что это не романтика. У нас даже есть такой факультет «Право и психология». Наши ребята в теории, выходят морально устойчивыми и подготовленными. Но надо учитывать и практику. В законодательстве прописано одно, а на деле – совсем другое. Хлеб-то адвокатский тяжелый стал! В большинстве своем народ обеднел. Я не знаю, почему ходят байки про огромные адвокатские гонорары. Престижнее все-таки считается прокурорская работа – потому, что там и оклад повыше и гарантии получения заработка. А система следующая – как только повышают заработную плату судьям, то автоматически повышают и прокурорам.
А у адвокатов самостоятельное несение затрат, взносы в коллегию и адвокатскую палату, иные затраты на ведение дела, небольшие гонорары и отсутствие всякой защиты со стороны государства. Закон об адвокатуре адвокатов совершенно не защищает – так получается в реальной ситуации. Там просто написано, что адвокат может обратиться за защитой, но не факт, что она последует. Судей защищают, прокуроров тоже, а адвокатам – ничего!
И поэтому не все выпускники идут работать в адвокатуру. Вот буквально сегодня мне принесли два человека дипломную работу – так их уже приглашают работать в прокуратуру!
— На Ваш взгляд, какие все-таки основные сложности, с которыми молодому адвокату придется столкнуться? И как ему сохранить свои принципы и правила в такой вот мясорубке?
— На мой взгляд, в первую очередь, надо быть готовым к тому, кто у нас работает судьями и прокурорами. А сталкиваться нашим выпускникам придется со многими из них. И в первую очередь - с судьями. Самый лучший судья – это тот, кто не работал до этого в других сферах. Когда он пришел чистым в эту область, он не испорчен ни обвинением, ни защитой. Если встретится такой судья – то это значит, что уже повезло.
И сам адвокат тоже должен сохранять свое лицо. И поэтому – тот адвокат, который идет работать в адвокатуру со студенческой скамьи – он гораздо лучше тех, кто приходит из следственных органов, особенно из милиции и прокуратуры.
Недавно у нас была конференция на тему «Дисциплинарные взыскания». И оказалось, что меньше всего претензий к тем адвокатам, которые только начинают работать, которые свежи и не тронуты другими сторонами судопроизводства. Поэтому мы и заинтересованы в стажерах-адвокатах. А те, кто пришел из бывших следователей, из милиции – они превращаются в карманных, ручных адвокатов. То есть в свое время просто перегнуло палку само адвокатское сообщество. Нельзя было брать таких людей в адвокатуру – надо было жестче создавать систему отбора. Многие из таких людей просто забывают, что главная их цель – это защищать своих клиентов. А получается, что такие вот «нечистые» адвокаты идут на поводу у следователей, прокуроров, а зачастую и у судей. Многие адвокаты, бывшие судейские, до сих пор не научились защищать. Они считают, что главное качество адвокатов заключается в том, чтобы найти, кому больше дать денег.
— То есть – надо очищать ряды адвокатов от, так называемых, «нечистых»?
— Да, потому что как мыслит адвокат - бывший следователь? Он думает по шаблону с позиции обвинения – сейчас основное – это изобличить и наказать. Это входит в их кровь и плоть, и они не могут от этого избавиться. Они не могут перестроиться. И забывают, что его основное предназначение – защитить. Это надо помнить всегда.
— А почему Вы считаете, что среди адвокатов не должно быть ни бывших судей, ни бывших сотрудников милиции? Ведь они тоже имеют юридическое образование и определенный опыт.
— У нас очень серьезный экзамен на получение звания адвоката. И когда бывший судья решает стать адвокатом на пенсии, у меня лично возникает вопрос – а почему государство, решив, что человек отработал 25 лет, списывает его со счетов, а сфера адвокатуры должна этого человека принимать? Если тот же судья – хороший профессионал, то он и на пенсии остается работать судьей. И если его все-таки выпроваживают на пенсию, значит, от него избавились, а мы его принимаем. Судейское сообщество избавилось, прокурорское избавилось. А мы его берем. С какой стати? Это я говорю, конечно, не про тех, кто неугоден, а про тех, кому действительно пора на пенсию. Да и потом – судья уже выработал весь свой ресурс. Он не сможет работать адвокатом в полную силу.
— Получается, что бывшие судьи и прокуроры могут запросто стать адвокатами. А вот у адвокатов переход в другие сферы судопроизводства весьма затруднен. В некоторых СМИ отмечается, что судьи из бывших адвокатов даже не принимаются в квалификационные коллегии судей. Выходит, что адвокаты в данной среде как специалисты не приветствуются?
— Например, в Великобритании прежде, чем стать судьей, нужно адвокатом поработать. Потому что именно адвокату видны те ошибки, которые судья не видит. Сам судья зачастую идет на поводу у органов обвинения. Он никак не может отрешиться от этого. И просто забывает, что его задача – просто разрешить это дело. Он ведь не может выступать ни на стороне защиты, ни на стороне обвинения. Это де-юре. А де-факто получается, что многие судьи не могут смотреть беспристрастно, они связаны тем обвинением, которое предъявляется. А еще, бывает, ситуация складывается по принципу: «кто за музыку деньги платит, тот музыку и заказывает». И вот эти моменты – как раз и видны адвокатам. И они должны быть в квалификационной коллегии судей. И вообще – коллегия должна активнее реагировать на те жалобы, которые поступают от адвокатов.
— А Вы не опасаетесь, что, исходя из такого вот грустного образа адвокатуры, абитуриенты не пойдут в Институт?
— Нет, я так не думаю. Есть такие люди, которые уже рождаются защитниками. Я сразу же вижу – у некоторых студентов защита в крови. Они не могут пройти мимо, когда кого-то унижают. И у них потребность – прийти на помощь. Ведь когда человек попадает под колесницу уголовного преследования, он становится полностью беззащитным. И тут нужен настоящий защитник, адвокат с большой буквы.
— Алексей Иванович, в аудиториях Юридической Академии обучают и прокуроров, и судей, и адвокатов. Как вообще уживаются под одной учебной крышей будущие процессуальные противники?
— Действительно, выпускники Юридической Академии - будущие прокуроры, судьи и адвокаты в реальной жизни стоят по разные стороны баррикад. Во время учебы у нас нет каких-то серьезных разногласий. Есть здоровое соперничество: чей же факультет лучше, чьи занятия интереснее, у кого на факультете больше губернаторских стипендий, у кого больше отличников и так далее. Пока – я подчеркиваю – пока – наши студенты живут дружно. Самое интересное, что они еще не понимают, что в недалеком будущем они станут самыми настоящими врагами, противниками, и уже на практике встанут по разные стороны баррикад.
— Как только выпускник попадает в судебную систему, он понимает, что это настоящая мельница. Зачастую во время судебных процессов ломается психика молодого адвоката, ему приходится участвовать во многих битвах, часть из которых он может и проиграть. От романтики, которая была до начала работы, не остается и следа. Готовите ли Вы своих студентов, к тому, что их ждет за стенами Института?
— Мы рассказываем, что это не романтика. У нас даже есть такой факультет «Право и психология». Наши ребята в теории, выходят морально устойчивыми и подготовленными. Но надо учитывать и практику. В законодательстве прописано одно, а на деле – совсем другое. Хлеб-то адвокатский тяжелый стал! В большинстве своем народ обеднел. Я не знаю, почему ходят байки про огромные адвокатские гонорары. Престижнее все-таки считается прокурорская работа – потому, что там и оклад повыше и гарантии получения заработка. А система следующая – как только повышают заработную плату судьям, то автоматически повышают и прокурорам.
А у адвокатов самостоятельное несение затрат, взносы в коллегию и адвокатскую палату, иные затраты на ведение дела, небольшие гонорары и отсутствие всякой защиты со стороны государства. Закон об адвокатуре адвокатов совершенно не защищает – так получается в реальной ситуации. Там просто написано, что адвокат может обратиться за защитой, но не факт, что она последует. Судей защищают, прокуроров тоже, а адвокатам – ничего!
И поэтому не все выпускники идут работать в адвокатуру. Вот буквально сегодня мне принесли два человека дипломную работу – так их уже приглашают работать в прокуратуру!
— На Ваш взгляд, какие все-таки основные сложности, с которыми молодому адвокату придется столкнуться? И как ему сохранить свои принципы и правила в такой вот мясорубке?
— На мой взгляд, в первую очередь, надо быть готовым к тому, кто у нас работает судьями и прокурорами. А сталкиваться нашим выпускникам придется со многими из них. И в первую очередь - с судьями. Самый лучший судья – это тот, кто не работал до этого в других сферах. Когда он пришел чистым в эту область, он не испорчен ни обвинением, ни защитой. Если встретится такой судья – то это значит, что уже повезло.
И сам адвокат тоже должен сохранять свое лицо. И поэтому – тот адвокат, который идет работать в адвокатуру со студенческой скамьи – он гораздо лучше тех, кто приходит из следственных органов, особенно из милиции и прокуратуры.
Недавно у нас была конференция на тему «Дисциплинарные взыскания». И оказалось, что меньше всего претензий к тем адвокатам, которые только начинают работать, которые свежи и не тронуты другими сторонами судопроизводства. Поэтому мы и заинтересованы в стажерах-адвокатах. А те, кто пришел из бывших следователей, из милиции – они превращаются в карманных, ручных адвокатов. То есть в свое время просто перегнуло палку само адвокатское сообщество. Нельзя было брать таких людей в адвокатуру – надо было жестче создавать систему отбора. Многие из таких людей просто забывают, что главная их цель – это защищать своих клиентов. А получается, что такие вот «нечистые» адвокаты идут на поводу у следователей, прокуроров, а зачастую и у судей. Многие адвокаты, бывшие судейские, до сих пор не научились защищать. Они считают, что главное качество адвокатов заключается в том, чтобы найти, кому больше дать денег.
— То есть – надо очищать ряды адвокатов от, так называемых, «нечистых»?
— Да, потому что как мыслит адвокат - бывший следователь? Он думает по шаблону с позиции обвинения – сейчас основное – это изобличить и наказать. Это входит в их кровь и плоть, и они не могут от этого избавиться. Они не могут перестроиться. И забывают, что его основное предназначение – защитить. Это надо помнить всегда.
— А почему Вы считаете, что среди адвокатов не должно быть ни бывших судей, ни бывших сотрудников милиции? Ведь они тоже имеют юридическое образование и определенный опыт.
— У нас очень серьезный экзамен на получение звания адвоката. И когда бывший судья решает стать адвокатом на пенсии, у меня лично возникает вопрос – а почему государство, решив, что человек отработал 25 лет, списывает его со счетов, а сфера адвокатуры должна этого человека принимать? Если тот же судья – хороший профессионал, то он и на пенсии остается работать судьей. И если его все-таки выпроваживают на пенсию, значит, от него избавились, а мы его принимаем. Судейское сообщество избавилось, прокурорское избавилось. А мы его берем. С какой стати? Это я говорю, конечно, не про тех, кто неугоден, а про тех, кому действительно пора на пенсию. Да и потом – судья уже выработал весь свой ресурс. Он не сможет работать адвокатом в полную силу.
— Получается, что бывшие судьи и прокуроры могут запросто стать адвокатами. А вот у адвокатов переход в другие сферы судопроизводства весьма затруднен. В некоторых СМИ отмечается, что судьи из бывших адвокатов даже не принимаются в квалификационные коллегии судей. Выходит, что адвокаты в данной среде как специалисты не приветствуются?
— Например, в Великобритании прежде, чем стать судьей, нужно адвокатом поработать. Потому что именно адвокату видны те ошибки, которые судья не видит. Сам судья зачастую идет на поводу у органов обвинения. Он никак не может отрешиться от этого. И просто забывает, что его задача – просто разрешить это дело. Он ведь не может выступать ни на стороне защиты, ни на стороне обвинения. Это де-юре. А де-факто получается, что многие судьи не могут смотреть беспристрастно, они связаны тем обвинением, которое предъявляется. А еще, бывает, ситуация складывается по принципу: «кто за музыку деньги платит, тот музыку и заказывает». И вот эти моменты – как раз и видны адвокатам. И они должны быть в квалификационной коллегии судей. И вообще – коллегия должна активнее реагировать на те жалобы, которые поступают от адвокатов.
— А Вы не опасаетесь, что, исходя из такого вот грустного образа адвокатуры, абитуриенты не пойдут в Институт?
— Нет, я так не думаю. Есть такие люди, которые уже рождаются защитниками. Я сразу же вижу – у некоторых студентов защита в крови. Они не могут пройти мимо, когда кого-то унижают. И у них потребность – прийти на помощь. Ведь когда человек попадает под колесницу уголовного преследования, он становится полностью беззащитным. И тут нужен настоящий защитник, адвокат с большой буквы.